Сейшн
В 70–е с музыкой было туго. Или слушай дома, если есть что, или иди на полуподпольный концерт. Причём коллективов было не так, чтобы много. Так, маленько поднапряжёмся, и…
«Второе дыхание»
«Удачное приобретение»
«Мифы», это из Питера
«Високосное лето»
«Рубиновая атака»
«Воскресение»
«Машина времени»
Встречались ещё довольно экзотические коллективы, типа «Свободного треугольника» и «Русско–турецкой войны», но это всё было скорее бонусом к основному блюду – «Високосникам» и «Машине».
На «Машину» я ходил как на работу. Макар потом в своей книге написал, что ему было невыносимо видеть в зале на всех концертах одни и те же лица. Вот моя рожа точно присутствовала на всех концертах, причём на первом ряду. Мы даже периодически раскланивались с Маргулисом.
Недавно пересматривал давнишний фильм «Шесть писем о бите» 1977 года, про музыкальную тусовку тех лет, и, в одном из эпизодов, с удивлением обнаружил себя в зрительном зале.
Хождение на рок–концерт тогда напоминало разновидность спорта. Сначала надо было найти билет. В качестве билета часто выступали обычные открытки, разрезанные пополам, с какой–то нечёткой печатью на них. Распространяли билеты специальные люди, их все знали. Вертелась такая тусовка, некий Рики заделывал концерты, видимо, заработки у ребяток присутствовали. Но купить билет, по тем или иным причинам, удавалось не всегда. Тогда собирался коллектив, закупались открытки разнообразных расцветок, на месте определяли, какая больше подходит, а печать была уже делом техники. Иногда концерты проходили в московских залах. Но чаще надо было ехать на электричке в какой–нибудь Электросталь, пугать местных длинным хаером, и рисковать нарваться на урлу (впоследствии переименованную в гопоту).
Электричка на концерт ехала весело. Народ разогревался портвейном и сильно веселился.
В зал на 200 мест продавали, как правило, 300 билетов. Плюс некоторое количество приезжало вообще просто так. И надо было попасть внутрь. Как правило, прорывались все, но спектакль разыгрывался один и тот же: в дверях стояли «пиджаки» с красными повязками на рукавах, была открыта только одна половина дверного проёма. Народ говорил «Эх!» и начинали трещать кости. Иногда, рискуя жизнью, лезли по водосточным трубам. Почему–то через женский туалет, это был фирменный стиль.
Часто случались засады. Кажется, в институте Стали и сплавов мудрое руководство решило перед концертом «Машины» показать новый фильм «Собака на сене». Люди, пришедшие на концерт, естественно, разбрелись по коридорам и употребили внутрь чудовищное количество алкоголя. В результате заблевали учебное заведение так, что какой–то начальник объявил со сцены, что тут пол Москвы скотов, и концерта не будет. Скоты обиделись, и кто–то предлагал разгромить зал. Несколько активистов, и я в том числе, с трудом остановили волну народного гнева, убедив людей, что в первую очередь это отольётся «Машинистам».
Но когда всё было в порядке, народ рассаживался по местам, на тёмную сцену выходили знакомые силуэты, и начиналось волшебство. В сто первый раз, но всё равно здорово…
И было огромное количество совсем уж самодеятельных команд. В каждом «Красном уголке» кто–нибудь вечерами барабанил и терзал гитару.
Я – не исключение.
В 70–е с музыкой было туго. Или слушай дома, если есть что, или иди на полуподпольный концерт. Причём коллективов было не так, чтобы много. Так, маленько поднапряжёмся, и…
«Второе дыхание»
«Удачное приобретение»
«Мифы», это из Питера
«Високосное лето»
«Рубиновая атака»
«Воскресение»
«Машина времени»
Встречались ещё довольно экзотические коллективы, типа «Свободного треугольника» и «Русско–турецкой войны», но это всё было скорее бонусом к основному блюду – «Високосникам» и «Машине».
На «Машину» я ходил как на работу. Макар потом в своей книге написал, что ему было невыносимо видеть в зале на всех концертах одни и те же лица. Вот моя рожа точно присутствовала на всех концертах, причём на первом ряду. Мы даже периодически раскланивались с Маргулисом.
Недавно пересматривал давнишний фильм «Шесть писем о бите» 1977 года, про музыкальную тусовку тех лет, и, в одном из эпизодов, с удивлением обнаружил себя в зрительном зале.
Хождение на рок–концерт тогда напоминало разновидность спорта. Сначала надо было найти билет. В качестве билета часто выступали обычные открытки, разрезанные пополам, с какой–то нечёткой печатью на них. Распространяли билеты специальные люди, их все знали. Вертелась такая тусовка, некий Рики заделывал концерты, видимо, заработки у ребяток присутствовали. Но купить билет, по тем или иным причинам, удавалось не всегда. Тогда собирался коллектив, закупались открытки разнообразных расцветок, на месте определяли, какая больше подходит, а печать была уже делом техники. Иногда концерты проходили в московских залах. Но чаще надо было ехать на электричке в какой–нибудь Электросталь, пугать местных длинным хаером, и рисковать нарваться на урлу (впоследствии переименованную в гопоту).
Электричка на концерт ехала весело. Народ разогревался портвейном и сильно веселился.
В зал на 200 мест продавали, как правило, 300 билетов. Плюс некоторое количество приезжало вообще просто так. И надо было попасть внутрь. Как правило, прорывались все, но спектакль разыгрывался один и тот же: в дверях стояли «пиджаки» с красными повязками на рукавах, была открыта только одна половина дверного проёма. Народ говорил «Эх!» и начинали трещать кости. Иногда, рискуя жизнью, лезли по водосточным трубам. Почему–то через женский туалет, это был фирменный стиль.
Часто случались засады. Кажется, в институте Стали и сплавов мудрое руководство решило перед концертом «Машины» показать новый фильм «Собака на сене». Люди, пришедшие на концерт, естественно, разбрелись по коридорам и употребили внутрь чудовищное количество алкоголя. В результате заблевали учебное заведение так, что какой–то начальник объявил со сцены, что тут пол Москвы скотов, и концерта не будет. Скоты обиделись, и кто–то предлагал разгромить зал. Несколько активистов, и я в том числе, с трудом остановили волну народного гнева, убедив людей, что в первую очередь это отольётся «Машинистам».
Но когда всё было в порядке, народ рассаживался по местам, на тёмную сцену выходили знакомые силуэты, и начиналось волшебство. В сто первый раз, но всё равно здорово…
И было огромное количество совсем уж самодеятельных команд. В каждом «Красном уголке» кто–нибудь вечерами барабанил и терзал гитару.
Я – не исключение.
Комментариев нет:
Отправить комментарий